Мало что вызывает восхищение. Не потому, что в мире не хватает замечательных людей и вещей (мир наверняка изобилует и тем, и другим), а потому что силенок немного и тратятся они по принципу "наверняка". Но зато уж - truly and deeply. Вот Тильда Свинтон, например. С первого курса университета, с тех пор как ходили в тогдашний Музей Кино смотреть Орландо и далее - со всеми остановками - любовь не покидала.
И вот еще Каннингем, которого, естественно, любить несложно: как никак - современный Набоков (кстати, в отличие от Тильды выглядит он паршиво - эдакий иконический нью-йоркский гей с передержанным загаром, но гениям ведь простительно?)
Привезла из Америки последний роман By nightfall. А здесь купила в переводе Дм. Веденяпина, наверняка замечательном, как обычно.
И вот, наконец, дочитала оригинал. Мне кажется, это лучший роман с момента "Часов". Эмпатия (не путать с симпатией) возникает какая-то удивительная, ко всем. И Каннингем умеет так отжать сюжет - вроде бы вполне минималистичный - что он - надуваясь и надуваясь на глазах как воздушный шар - наконец, разрастается до трагедии, тем более объемистый, чем менее она видна извне.
Вот очень симпатичная рецензия из книжного обозрения Нью Йорк Таймс, где, среди прочего, автор прозорливо отмечает, что Каннингем умеет поселить нас в голову своего героя и показать его мир так, как не покажут никакие внешние события. http://www.nytimes.com/2010/10/03/books/review/Winterson-t.html?pagewanted=all
Еще ему удается соединять вполне взаимоисключающие вещи - аналитику и страсть. У Каннингема практически не бывает проходных пассажей, и в каждом романе - данный не исключение - есть опорные, ключевые сцены, написанные, как кажется, просто с невиданной концентрацией чувства. Пронзительные. Хотя, понятно, мотивы от книги к книге повторяются (странно, если было бы иначе).
Шок уходящей юности и шок приходящей ей на смену жизни застывающей
Жизнь, требующая реанимации
Счастье, понятое задним числом
Искусство, которое, в общем, всегда не очень понятно, куда пристроить, но отрицать его роль тоже сложно, и что же, в конце концов с ним делать, куда положить?
Пропасть, которая разделяет человека, увиденного со стороны и человека, прожитого изнутри.
В общем, Каннингем не просто наблюдатель, а мастер скальпеля и лоботомии, ударник экзорсизма, хор плакальщиц и одновременно - почти что бог - всевидящий и ничему-не-удивляющийся.
Словом, наркотик для невротика. Особенно, оплакивающего уходящую юность.
PS Наверное, бросилась его дочитывать после вчерашнего разочарования Ридли Скоттом. Когда богов не много и кто-то падает с пьедестала, ужасно хочется убедиться, что остальные твердо стоят на своих местах. Убедилась, вздыхаю с облегчением.
Комментариев нет:
Отправить комментарий