интервью

Интервью для проекта Саши Молчанова "Сценаристы" В более презентабельном виде можно посмотреть здесь + в этом же журнале собраны и интервью с коллегами http://sceneggiatore.livejournal.com/3587.html Кто здесь: сценаристы 1) Где, у кого и как учился писать сценарии? Что было самым важным в кинообразовании? По первому образованию я - искусствовед. Недоделанный кандидат наук. Но много лет зарабатывала в разных изданиях журналистом и пишущим редактором. Как раз эпоха глянца была в разгаре. До этого был опыт работы в ООН – в Женеве. (Где было страшно скучно, как в советском министерстве). А когда ресурс интереса к журнальной работе исчерпался (по выражению Макки случился «поцелуй смерти»: оно и не мудрено, когда годы идут, а ты в очередном издании со товарищи все также решаешь, кого ставить на обложку – Литвинову, Волочкову или Орбакайте), пошла на Высшие Режиссерские, к Олегу Дорману и Людмиле Владимировне Голубкиной. Главные импринты, связанные с кино, от папы. Он был киноведом в НИИ Кинематографии в Дегтярном переулке. Ездил в дружественные страны отбирать картины для отечественного проката. У папы на работе и в соседнем Госкино регулярно устраивались просмотры для детей сотрудников – всякие экзотические вещи типа Диснея, Спилберга и Индианы Джонса. Это были первые кино-радости. И я обожала смотреть кино с папой. Он, например, говорил: смотри, видишь, герой из комнаты уходит. Спорим, обернется? Я: почему обернется? Он: потому что в кино никто просто так не уходит. Мне его ерничанья казались какой-то таинственной премудростью. Смешно, как детское сознание работает. Помню, папа прибежал и говорит маме: «Вера, собирайся, там такой фильм привезли (наверное, на московский кинофестиваль, как сейчас понимаю), называется «Сердце Ангела» и дальше шепчет ей на ухо. Я спрашиваю: а чего там? Он говорит: там дела, которые тебе знать нельзя. И я поняла: кино – страшный магнит, как мороженое. Или вот: повезла меня крестная в Питер. Из всей поездки помню только, что в квартире, где мы остановились, были фонтан и камин и как взрослые сидят взрослые вокруг видака и смотрят, разинув рты, фильм «Девять с половиной недель». Женщины всхлипывают. А моя крестная как крикнет: «Господи, да это же про настоящую любовь!» И меня потрясло абсолютно, как дяди и тети на глазах превратились в зачарованные кляксы. Ну разве не мощь! Но чаще вспоминаю как папа, сидя за печатной машинкой, говорил: «Ты, Юля, не представляешь, до чего ж противно читать по пятому разу собственный текст». Теперь представляю. А учишься в нашем деле без конца. Чем дальше в лес, тем, как говорится, толще партизаны. Да, и еще есть муж – злобный редактор старой закалки. Но это крайнее средство – как пилюля цианида на допросе в Гестапо. Потому что он правду ценит выше, чем мое хрупкое эго. (А зря, - так и хочется добавить) 2) Что написано? Какими проектами гордишься? О каких хочется забыть? Написано, как у многих, больше, чем оттитровано или поставлено. Что нормально: процент пустой руды в нашем деле заложен в специфику работы. Совсем травматичных, чтобы в ужасе забыть, проектов, не было. Были опыты курьезные, неприятные, нелепые, но не смертельные. Из серии «учитесь плавать». Кроме того, я за судьбой проектов не слежу – так жить спокойнее. Но вот поймала себя на мысли, что жду с нетерпением окончания съемок сериала, которому был посвящен прошлый год – про психолога клинического и его приключения. Я сильно на нем выложилась как главный автор, и не только я: авторская группа и редактор наш, надо сказать, пахали, как проклятые, с большой мотивацией и драйвом. Сейчас он называется «Смерти нет». И восьмисерийный сериал мой «Любопытная Варвара» - Мисс Марпл отечественная - надеюсь уже скоро домучается до эфира. Нехитрую его идею я еще на ВКСР придумала. Там Елена Яковлева в главной роли, все-таки хочется уголком глаза посмотреть, что вышло. Болею за проект «Ледников» - Саша Талал был главным автором, а мы с коллегой вносили свою скромную лепту. А горжусь тем, что учила иностранные языки в юности. Сейчас бы еще парочку дотянуть, но уже все – поезд ушел. 3) Что пишешь сейчас? Двенадцать серий, в соавторстве. Заказчик, канал то бишь, хочет нестандартный сериал, штучный-необычный. Посмотрим, как все в реальности обернется, но работать интересно. Жанр небанальный, эпоха стильная. Так как мы с коллегами молимся на “Madmen”, то он мерцает зыбкой путеводной звездой. Для меня кайф в том, что проект ансамблевый. У главного героя - свита, и у каждого - своя линия. Поэтому долго чертила графики, арки, пропорционально выверяла сколько в серии места должно приходиться на каждого, при том, что есть, понятно, и общие, сквозные мотивы на сезон. Увлекательно. (Когда-то мне астролог сказал, что буду заниматься аналитикой, не связанной с цифрами. Вот это она, видимо, и есть). Плюс – масса мелких дилемм из-за того, что материал исторический. Который надо быстро освоить, чтобы свободно им жонглировать, избегать речевых и фактических ляпов. По счастью – без этого бы в сроки не уложиться - у меня отличный помощник, который занимается поиском информации и нужных деталей от серии к серии (а выскакивают ведь самые непредсказуемые вещи), а с консультантом-историком по общим вопросам общаюсь сама. Еще появились клиенты – сценаристы иностранные, с которыми работаю как редактор. Приплыл американец с проектом про Россию-Америку. Хотел редактуры по части фактуры (ой, стихи), а закончилось подробным разбором. Затем прислал своего приятеля. С полным метром уже без всякой русской окраски. Закончила только что подробный редакторский анализ, по пунктам, по темам, с предложениями. Вещь крайне увлекательная. И, признаться, моральных дивидендов много: они тебя так благодарят, как будто ты их от веревки спас. Не то, чтобы была болезненная потребность в комплиментах, но приятно. 4) Что хочешь написать? Слишком многое. Все время - борьба за приоритеты и время. Тем более, что если раньше меня зажигала штурмовщина, жадность была, теперь отношение меняется – хочется меньше да лучше. В общем, молодежный задор перековывается на «с чувством, с толком, с расстановкой». Ну и отчасти самосохранение, чтобы не выгореть, потому что была к этому в прошлом году близко. В телерайтинге жажду мистики и чего-нибудь эдакого, синтетического. Или вот, вдруг пробило на драмеди – пишу заявку. Очень не хочется маркировки: «Этот автор у нас работает в таком-то жанре». Потому что смена жанров-форматов – вещь прямо-таки целительная. Конечно, дорваться до полнометражного кино. Плюс всякие несценарные дела. Я совсем театр не чувствую, интересно разобраться. И литературой позаниматься. Но опять-таки, выбирая что-то, отказываешься от другого (вечная дилемма), да и стыдно же плодить откровенную пара-литературу. В итоге: внутренние запреты, ожидания, комплексы и отсутствие времени сказываются на пищеварении. Шутка. 5) Где и когда пишешь? Кабинет, кухня, офис? Утро-ночь? Есть ли норма дневной выработки, всегда ли ее соблюдаешь? Главное, чтобы можно было и на кухне, и на голове – как организм попросит. Но в среднем график такой: утром и днем – быт и встречи, после обеда, выкинув из головы сантехников, химчистки, договора и прочее – можно работать. Жертвой становится социальная жизнь. Неуютно, когда знаю, что вечером не смогу сидеть сколько захочу, а надо будет встряхнуться и куда-нибудь ехать. В такой день стараюсь больше никуда не дергаться. В выходные составляю примерный план работы на неделю. Без плана нервничаю. Еще нужны тишина и знакомая обстановка. Например, в кафе работать не могу: кафе – это социальность, она отвлекает. В Москве, мне кажется, нет еще незаметной, легкой, уютной социальности – чтобы ласково, как дома. А вообще, я упорно внедряю «пуб» - программу упрощения быта. Потому что жизнь страшно мешает работе, не говоря о творческих поползновениях: всякий там интернет-банкинг, интернет-шоппинг, вот сейчас робот-пылесос из Америки почтой едет. Чтобы хоть чуть-чуть меньше суеты. И еще, конечно, работа наша занимает всю оперативную память и все время. Такого понятия как выходные давно нет. Отпуска – загоны свободы – и путешествия - есть, а выходных – нет. Что сложно донести до «нормальных» знакомых, которым: «ну чего ты, как ни позвонишь, все работаешь и работаешь». Им это кажется то ли занудством, то ли притворством. 6) Какую технику (ноутбуки, программы) используешь в работе? Ноутбук купила полегче, чтобы таскать и возить – Sony Vaio. Фанатом Маков так и не стала. Зато, как начала работать в Софокле – обратной дороги к ворду уже нет. Хотя имеется раздражающий момент с конвертацией софокловских файлов в ворд и обратно. Но это общая проблема всех сценарных софтов, к сожалению. Хочу потом освоить другую программу, чтобы было поле для маневра. 7) Бывают ли писательские блоки и как с ними справляешься? Переключаюсь, всегда ж есть, что поделать. Если затык сам не проходит, начинаю анализировать: как правило блок означает либо недостаток знаний, либо слепое пятно в какой-то зоне. Если случай тяжелый, вероятно, сверху наложилось еще и сопротивление: значит надо таранить собственное сопротивление. Когда-то у меня был тяжкий и до сих пор непреодоленный опыт с прозой – начинала бодро, а потом намертво залипла. Теперь понимаю: то был чистый недостаток умения, квалификации то есть. Так что при наступлении блока, главное, мне кажется, быть честным и учиться различать, в чем проблема. Не врать себе, что это наказание за грехи, которое отмаливается исключительно в спа-салоне, а признаться - да схалтурила в проработке отношений героя с его хомяком. 8) Как отдыхаешь? Примитивно: гуляю, сплю, смотрю что-нибудь из бесконечного списка must see или - девичье – скачу к косметологу. Нет в моей жизни ни спорта, ни алкоголя, хотя и то, и то очень хвалят. Но не срослось. 9) Занимаешься ли другой творческой деятельностью, не связанной со сценарной работой? Помогает? Мешает? Если подслушивание, подглядывание и подсматривание считается творческой деятельностью, то да. Я хоть и аутист, но очень любопытный, с лупой такой аутист. Ролевая модель у меня – Милтон Эриксон. По легенде, он умел считывать с человека до ста разных показателей одновременно: от внешности и модуляций голоса до шевеления волосков на коже и микро-движений зрачка. То есть такой супер-мега-Шерлок Холмс. Мне почему-то это всегда казалось ужасно крутым. И главное, тут не требуется быть гипер-активным: достаточно провести день на сервисе или посидеть в очереди на УЗИ. Интересно ж из чего сотканы другие люди, наблюдать повадки, замашки, внутреннюю логику. Хотя, как правило, сотканы из белого шума и странных установок. Но ведь и это в топку годится – в работу то есть. А если серьезно, то я рисовала долго. Теперь времени нет.